Я не выбирала формы — в те времена хирургия еще не настолько продвинулась, а наноректики не распространились повсеместно и еще плохо поддавались программированию, поэтому пришлось взять то обличье, в котором, по мнению врачей, шансы на успешный исход реабилитационного периода были наивысшими. Я поначалу осталась им не особенно довольна, но тут так красиво, что долго унывать нет времени, и потом, мне сразу стало очень классно в физическом плане. Прошло где-то три-четыре Ю-года после трансформации, и я убедилась, что люди иногда жалеют о своем решении осуситься, но мне самой жалеть не довелось. Никогда. Я вполне свыклась с этим.
Вот только у меня стали, в натуре, сдавать нервишки, когда я прислушалась к лепету двуногих о том, чего они даже уразуметь не способны, к пердежному сотрясанию воздуха: мерзость, жестокость, зверство, нелюди, чудовища. В одной новостной программе даже прокрутили нарезку из свежайшего римейка гребаного Острова доктора Моро, етить-копать. Это что, одно из их евангелий?
Я выдержала от силы несколько минут, потом забралась с крилем к себе в норку, заперлась и включила звукоизоляцию.
Спустя какое-то время в дверь звонит Глайнис.
— Ты в курсе, что в очень далеком прошлом грязевики всерьез воображали, будто Вселенная вокруг их планеты вертится?
Она делает паузу, но я не отвечаю.
— Потом люди узнали об устройстве мира больше и поняли, что это не так.
— Ну? — ворчу я.
— Но поняли это не все, — продолжает она. Снова выжидает моей реплики. — Арки, да ладно тебе. Ты подумай, разве им повезет воочию увидеть Океке-Хайтауэр?
— Хорошо бы они все на комете прокатились, — отвечаю я.
— Нет уж, никто из них сюда, к мерзостным нелюдям, не полезет. Они там в грязи будут куличики лепить из собственного говна. Пока не выполнят единственную задачу, которой от них ждет Вселенная, а именно — вымрут.
Я отпираю.
— Ты такими речами их не по-детски раздразнишь. Ты отдаешь себе в этом отчет?
— Кто кого дразнит? Никто же не слышит. Никто, кроме суси, — отвечает она, ухитряясь вложить в эти слова одновременно полную невинность и крайнюю обиду. Ох уж эта Глайнис.
Я отправляю Дав сообщение через ВнешКомм, пишу, что мы по крайней мере два Ю-дня проведем глубоко внизу. Население внешней части системы, особенно окрестностей Сатурна, за последние два Ю-года удвоилось и наверняка удвоится снова за куда меньшее время. Гражданские комм-сети проложены ниже плоскости эклиптики, там ни правительственного, ни военного траффика — только малый бизнес, сфера развлечений и общий треп. Ну, может, кто-нибудь и мечтает их подчинить себе, да рук не хватает.
ВнешКомм — предприятие с ледяных гигантов, первоначально обслуживавшее только Сатурн, Уран и Нептун с их спутниками. Насколько я в курсе, никто не знает, где их штаб-квартира, на какой луне. Если начали аж на Уране, то должны были, по идее, расшириться до самого Титана к моменту, когда решили выйти на юпитерианский рынок.
В любом случае, технологии у них сказочные. Да, все еще требуется около сорока минут, чтобы с Большого Юпа на Сатурн долетело Алло?, и еще сорок с небольшим, чтобы в ответ донеслось:Ты кто, блин? — но помех при этом меньше, чем при звонке по локальной сети ЮОпа. Юоповцы были не слишком рады, что сфера развлечений пересаживается на ВнешКомм, и у них наметились терки. Но вроде бы достигли компромисса: ВнешКомм забирает себе всю развлекуху, а в образование и науку не лезет, по крайней мере на спутниках Юпитера. Пока все чики-пики, юоповцы им помогают, чем могут, как могли бы помогать грязевики могущественному, но благодушному соседу, однако проблемы остаются. Поводов для срача в теории полно. Самых разных.
Юпитер и его спутники — граница между внутренними и внешними планетами. Наши власти заигрывают то с внутренними, то с внешними. Сейчас правительство склоняется к тому, чтобы потребовать официального признания Большого Юпа внешней планетой, а не просто союзным миром. Сатурн против, они подозревают, что Большой Юп замутит переворот и учредит Внешнюю Империю.
Собственно, то же самое говорили на Марсе и Земле, когда предыдущее правительство попросилось во внутренние миры. Земля выразилась несколько цветастей; некоторые двуногие начали блажить, что мерзкие чудовища — сиречь мы — замыслили-де извести всех нечестивцев с неправильным числом отростков на мясо. Если бы Большому Юпу дали внутренний статус, то, по их мнению, людей бы выгнали на улицы и увезли в концлагеря, чтобы силком переделать в нелюдскую форму. За исключением только самых красивых женщин, которых бы оставили в прежнем облике и загнали в бордели. Ну, вы вкуриваете идею.
Одного этого для меня достаточно, чтобы проголосовать за внешников, вот только Большой Юп на самом-то деле ни внешний мир ни внутренний. Мне кажется так: существуют внутренние планеты, внешние и мы. В картину мира двуногих подобная классификация не укладывается, ведь она не бинарная.
Пока мы работали с коммом, я продолжала обо всем этом размышлять, но уже рассеянно. Я думала и про Фрай, как она там, в какой форме я ее увижу в следующий раз. И узнаю ли?
Если вам этот вопрос кажется глупым, то наверняка потому, что вы бы не узнали, даже сильно напрягшись, человека, которого никогда прежде не видели. Тут вопрос духовной близости. Мне казалось, что если бы я влетела в комнату, полную суси, самых разных суси, и в их числе Фрай, я бы поняла, что она там. И, если бы мне дали немного времени привыкнуть, я бы ее узнала в толпе без подсказок.